4 марта 1968 года
Привет, Алик!
Первый месяц весны. Солнышко! Скоро (месяца через 1,5–2) снег сойдет. Целый месяц не вылезала из берлоги. Уроки!
Ты когда-нибудь перечитывал мои письма? Если да, то интересный вывод сделать можно. Как и на твоих письмах. Есть некоторые повторения, и нужные и ненужные. Какие-то смешные детали. И о погоде. В последнее время письма, естественно, поинтересней. Есть веселые и грустные, тяжелых нет.
Ты, видимо, еще действительно в детстве. А мое понятие уж какое есть — не отступлюсь. Все происходит не без нашего ведома, ведь в своей шкуре живем-то!
С тобой ничего подобного, видимо, не происходило. Потом узнаешь. Тоска пойдет зеленая. Но легче, если есть друзья. Напиши, с кем ты там дружишь (вспоминается известная пословица: «С.м.к.т.д. и я с.т.к.т.»).
В классе у нас сейчас очень сложно. Трудно. Но расшевелить их все-таки удалось. Не буду пока об этом писать, да и тебе неинтересно.
Насчет «великой» художницы... Ну что ты. Куда там. Ах, Алька, Алька! Смешной ты, славный мальчишка! Пришли, ради бога, свою фотокарточку. Вот странное дело, людей, которых я близко знаю, не могу нарисовать, а Ольгу и подавно.
Пиши. Жду.
Надя Рушева.